Все экспонаты предоставлены Московским музеем-мастерской Людмилы Гурченко. Ранее выставки прошли в Москве, Санкт-Петербурге, Ростове-на-Дону и Ульяновске. В Нижнем Новгороде взглянуть на гардероб актрисы можно в выставочном комплексе.
Она сама сочиняла костюмы, украшения, аксессуары, головные уборы. Перекраивала под свой вкус наряды признанных брендов. Людмила Гурченко любила рюши, гипюр, кружево, бусы, пайетки и подчеркивать идеальную фигуру. И высокие подплечники - Гурченко говорила: у меня в каждом платье есть плечики, не огромные, иначе голова большая получается. Не признавала швейную машинку. Шила без выкроек, только ножницы и нитка с иголкой в руках. Она могла год потратить, чтобы украсить бисером платье. Из любого куска ткани сделать шедевр. Она была необыкновенная.
Муж Людмилы Гурченко Сергей Сенин приехал на открытие выставки ее сценических костюмов и концертных платьев. Театральные и кинематографические костюмы, как правило, долго не живут, когда заканчивается лента или спектакль, пылятся в кладовках, а потом их выбрасывают, как знаменитое платье из «Карнавальной ночи» исчезло в коридорах «Мосфильма». Его сшили вновь для экспозиции уже в 2000-х. Отличается от оригинала деталями, осталась та осиная талия. И практически во всех ее платьях тонкая линия талии - в качестве отправной точки экспозиции. Она всю жизнь была стройна, хотя в еде никогда себе не отказывала. А больше всего любила хлеб с маслом. После нее сохранилось 800 платьев. Она никогда не надевала дважды одно и тоже, но могла достать что-нибудь из 60-х и переделать его до неузнаваемости. Платья хранятся в музее-квартире Людмилы Гурченко в Москве, где она жила с мужем последние годы.
Людмила Гурченко сама шила шторы и могла обтянуть мягкую мебель тканью. Дома, рассказывает Сергей Сенин, она была домашняя, в халате и тапочках, но очень элегантна женственна и аккуратна, не могла позволить себе неопрятность. Дома копила энергию для работы, любила лежать на кровати и с закрытыми глазами в голове сочинять музыку, писать книги, репетировать роли, потом вставала и переносила все на бумагу. Она была очень требовательна к себе, к своему образу. И говорила, что костюм делает роль. Все платья Гурченко - сшитые ей, по ее эскизу модельерами или доведенные ей до состояния законченности. Считала Роберто Кавали гением, если его роскошные модели чуть подкорректировать. Она однажды отрезала полшубы у подруги, заявив, что ужасная длина, и сама руками подшила.
Её философия в одежде была проста - уметь выбрать достойное из достойного. То, что подойдет только тебе. Про свою одежду говорила - мои платья совершенно необыкновенные, в мире нет таких, вижу что-то подобное, но все не то: в них нет души.
Ксения Доринова, Алексей Завылов, «ОбъективНО», ННТВ
